Обговорюючи з приятелем свою останню статтю, Поиграем в "Монополию"?, отримав цікаве зауваження - мовляв, стаття класна (я, до речі, сам нескромно вважаю її однією з найвдаліших), але були й краще. Тільки вони ніде не публікувались. Я навіть не відразу зрозумів, про що йдеться - аж поки приятель не нагадав конкретно.
Це було в лютому 2010-го, я зробив таку собі психологічну замальовочку з відеоконференції в Домі футбола. На сайт вона не пішла, довелось закинути її в мій старий ЖЖ. Оскільки ж він зараз не функціонує, то я, знайшовши цей текст, вирішив закинути його сюди. Зробити, так би мовити, закладку. Та і вам, думаю, буде цікаво почитати. Отже...
Неопубліковане (я навіть назви не придумав, так і закинув в блог тоді)
Честно говоря, я не собирался идти на видеоконференцию Григория Суркиса. Да и смотреть, скорее всего, тоже бы не стал. Я не первый год в спортивной журналистике, поэтому к стилю речей и ответов президента ФФУ уже успел привыкнуть. И воспроизвести их самому будет, наверное, не очень сложно.
Но случилось так, что все-таки отправился в Дом футбола. А раз уж посетил это любопытное мероприятие, то постарался вынести для себя что-то интересное и полезное. Чем поделюсь и с вами. Цель этого текста - не показать, какой президент ФФУ хороший или плохой, а попытаться посмотреть на него в первую очередь как на человека, а не чиновника и функционера.
Первое, что хотелось бы отметить (и что я таки отметил в своем блокноте) – одесско-еврейское происхождение Суркиса выдает себя легко и непринужденно. Разумеется, если присмотреться, пронаблюдать. Своеобразные речевые обороты, характерные фразочки, жесты, анекдоты в соответствующем стиле – как по мне, то жемчужина у моря во всем этом чувствуется достаточно уловимо. Рекомендую в следующий раз обратить внимание на улыбку ГМСа. И сравнить при случае с подобным проявлением эмоций, например, у Рината Ахметова.
Это разнохарактерная мимика. У РЛА она, такое впечатление, хорошо поставлена – а вот у Суркиса это отражение его, извините за пафос, генетической памяти. Как-то довелось почитать книжку о героях и антигероях Помаранчевой революции, так вот в ней было любопытное замечание относительно Сергея Кивалова – он одессит, стало быть с юмором на короткой ноге, поэтому даже в сложнейших ситуациях (вспомните 2004-й – куда уж сложнее) может извернуться и выкрутиться с помощью этого гениального инструмента. А теперь вспомните, какой хохот временами стоял в ЦВК – и это в моменты, когда решалась судьба страны… Одесскую улыбку, ее не спутаешь ни с чем, хотя, конечно, Григорий Суркис это не Михаил Жванецкий, ноблесс оближ, как говорится. Да и столичная жизнь бизнесмена-функционера-политика наложила свой отпечаток.
Отсюда, из этой одесскости его натуры, и резкое изменения интонации разговора при переходе на украинский язык. Неродная речь сковывает, особенно когда родная настолько непереводима и самобытная, как «одесский язык». И дело не в формальной стороне вопроса, то есть банальной быстроте – во время ответов на украинском Суркис всегда явственно замедляется, - но и в том массиве устойчивых выражений, присущих родной речи, который нельзя просто перевести на другой язык.
К сожалению, фактор внезапности вопросов был начисто отметен – ведущий конференции признался, что с вопросами президент ФФУ ознакомился заранее. Ждать в этой ситуации какой-либо интересной моментальной реакции было сложно. Наверное, отсюда ощущение срежисированности некоторых ситуаций, например, вопроса с «независимыми футбольными телеканалами». В достаточно приятном полувиртуальном диалоге этот момент мне, скажу прямо, резанул по уху.
Также не украсили конференцию повторяющиеся из выступления в выступление эскапады в адрес Донецка и Шахтера. В чем-то они, конечно, были справедливы (например, из рассказанного ГМСом о его переговорах с Луческу посредством агента румына Аркадия Запорожану складывается стойкое убеждение, что Суркиса банально кинули), но чести не делали. Да и эффектности в этом не было никакой – ибо подобные высказывания едва ли не читались еще на стадии оглашения вопросов.
В минусы можно записать и отсутствие конкретики в ответах – я, например, на свой вопрос о деле «львовской видеокассеты» не получил никакой четкой информации. Разве что новость о чудесном перевоплощении Дыминского можно записать в актив. Впрочем, подобный стиль ответов тоже дело привычное. Загляните в телевизор во время трансляции многочисленных политшоу, там вас такой откровенной водой без малейшей смысловой нагрузки обольют, что мы, футбольные журналисты, даже и не в обиде останемся.
Длинные слова Григорию Суркису, показалось, только мешали. Несколько раз он употребил их совсем невпопад. Хотя, скорее всего, это вопросы к спичрайтеру(ам). Но, повторюсь, речь президента ФФУ они не украсили, скорее, наоборот.
Увы, как и абсолютное большинство чиновников, ГМС в основном говорил «по бумажке». Понятное дело, виртуальной – но подготовленность к вопросам чувствовалась. А хотелось (раз уж я сюда пришел!) увидеть не Суркиса-президента, которого мы изучили вдоль и поперек, а Суркиса-человека, со своими эмоциями, неожиданными реакциями, резкими словами. Одним из таких удачных моментов был вопрос о возможной отставке с своего поста в случае гипотетического провала сборной на Евро-2012. Григорий Михайлович просто отказался отвечать на этот вопрос – что было лучше и выразительнее любых красивых обязательных в такой ситуации слов, мол, я всегда готов, но остаюсь оптимистом ет цетера.
Поэтому я к концу конференции заготовил такой хитрый вопрос, который позволил бы хотя бы чуточку вытянуть наружу именно человеческое, а не президентское Я ГМСа. Напомню сам вопрос: «Представим ситуацию – 2012-й год, Украина побеждает в финале чемпионата Европы. Игроки, тренерский штаб, болельщики – несомненно, но едва ли не в первую очередь эта победа будет охарактеризована как победа именно Суркиса. Выбил право на проведение Евро, не поддался искушению взять иностранного тренера, отстоял украинский штаб, создал все возможности – и вот он, закономерный итог. Фактическая вершина, ведь выше в наших реалиях быть не может ничего. Только чемпионат мира, но его нам вряд ли дадут проводить (о призрачности выигрыша ЧМ я постеснялся добавить). И вот вопрос – не к президенту, чиновнику, который за что-то ответственен, что-то должен довести до логического конца, имеет какие-то обязательства, а к человеку, с амбициями, устремлениями, со здоровым эгоизмом, в конце концов – найдете ли Вы после этой вершины, которую можно будет только повторить, стимулы для работы на этом посту дальше?»
Не ищите здесь ни скрытого подхалимажа («это же Ваша заслуга!»), ни намека на возможную отставку в 2012-м. Голые эмоции – именно и только это я хотел увидеть и услышать в ответе на этот вопрос. Нельзя сказать, что попытка «вывести на чистую воду» провалилась. Да, после красивой обязаловки из президентских слов о «служении» украинскому футболу и прочей ерунде было от чего впасть в уныние – не то я ждал в ответе, не то! Но все-таки удалось раскрутить ГМСа: «А если не для футбола, не во имя служения, а вот просто для себя?». И ответ на этот наводящий вопрос прозвучал уже совсем по-человечески и, как мне кажется, открыто и от души – не знаю. Правда, история с Анхелем Марией Вильяр, который возглавляет RFEF уже больше двадцати лет и не потерял интереса к работе, вроде бы говорит о другом. О том, что «я готов и далее служить украинскому футболу, работать на его благо» и так далее, и тому подобное. Но вот тот момент, когда из-за спины президента ФФУ выглянул человек с одесской улыбкой, он все-таки случился. И для меня это было едва ли не самым интересным моментом всей конференции.